Эксклюзивное и инклюзивное распределение благ

За бесконечными спорами о том, что лучше для развития общества — капитализм или социализм — скрывается истинная суть отличий между одними экономическими системами от других. Легко называть оппонента леваком или праваком, при этом мало чем на деле отличаясь друг от друга. В действительности же правда кроется в деталях. Одна из таких немаловажных деталей — как создаваемые в обществе блага распределяются между экономическими агентами и как они приобретаются ими.

Эксклюзивное и инклюзивное распределение благ и вознаграждений.

Экономические агенты создают блага, т.е. все те товары и услуги, что мы потребляем ежедневно или используем для реализации своих долгосрочных нужд. Однако произведенные блага по-разному распределяются в обществе, как и вознаграждение. В экономиках с инклюзивным (буквально “включающем всех”) распределением благ последние распределяются между экономическими агентами в соответствии с их добровольными актами обмена, в результате которых они получают вознаграждение за свою деятельность, полезную для других членов общества. Свободный рынок — это инклюзивная система, блага распределяются между всеми в максимально возможно справедливой и объективной степени, которую только можно достичь среди людей — за счет предоставления людьми друг другу услуг и благ, которые участники обмена считают для себя полезными. Все члены общества включены в эту систему независимо от своей политической лояльности, связей и т.п.

В эксклюзивной системе распределения благ и вознаграждений все с точностью наоборот. Вознаграждение не зависит от пользы, которую тот или иной член общества приносит остальным экономическим агентам. Объективно он может даже нести большинству людей вред, но получать супер-вознаграждение за политическую лояльность или в силу связей, происхождения и т.п. Блага распределяются в таких системах несправедливо — зачастую доступ к некоторым благам закрыт для одних и открыт для других, в силу их положения. Например в России политическая и культурная элита может позволить себе европейские продукты питания, в то время как большинству граждан они недоступны в силу контрсанкций. В СССР была четкая градация жилья и автомобилей — одни предназначались для простых людей и были низкого качества, когда как для партийной элиты строились просторные дома и дорогие автомобили ограниченного выпуска.

Инклюзивные системы могут сталкиваться с такими явлениями, как использование положения для передачи инсайдерской информации, кумовство и т.п.— но эти явления преследуются законом, порицаются обществом и чреваты серьезными политическими кризисами. Иными словами, такие деструктивные явления не являются основой системы, не служат механизмами для её работы. Их можно отнести к частным случаям злоупотребления, попыткам прыгнуть выше головы. В эксклюзивных системах, напротив, такие явления не просто норма, которую все терпят — это основа функционирования всей конструкции; принципы, по которой она работает.

Можно сформировать вышесказанное следующим образом: в инклюзивной системе распределения благ и вознаграждений доступ к богатству (не важно, материальному или духовному) открыт для всех и начальное (стартовое) положение каждого экономического агента не играет ключевой роли (наследник большой компании запросто может разориться и потерять свое имущество, а бедняк вырваться в богачи). В эксклюзивной системе все заранее зависит от положения экономического агента, его знакомств, политической лояльности. В такой системе самый надежный способ к процветанию лежит через предоставление услуг элите. Например, “стукачество” было распространенной формой обратить на себя внимание в коммунистических странах. В современной РФ тендеры выигрывают не самые экономически эффективные участники, а наиболее приближенные к власти, имеющие родственников и знакомых в институте государства. Это означает, что в эксклюзивной системе нет конкуренции за счет предоставления наиболее качественных и недорогих благ. Конкуренция в такой системе сводится к обыкновенному интриганству. Еще одним печальным следствием такой порочной системы является то, что наиболее предприимчивые и талантливые члены общества вынуждены становиться нарушителями закона и пользоваться коррупцией и обманом для реализации своих талантов. Один из примеров — Николай Павленко, который в условиях сталинизма, пользуясь бюрократической неразберихой, смог создать строительную “компанию” под прикрытием фиктивной воинской части, многие годы успешно производившую ремонт дорог и сооружений.

Для инклюзивной системы нет надобности в подобных ухищрениях. Роль чиновников и политиков в ней сведена к минимуму. Они подчинены гражданам, а не наоборот. Любой гражданин может выиграть тендер или создать свою компанию. Любой гражданин может подать в суд на злоупотребления кого-либо и выиграть его.

Рента или созидание

Для экономически свободного общества и для общества с эксклюзивным распределением благ свойственны разные методы достижения процветания. Экономически свободному обществу присуща постоянная созидательная деятельность. В условиях свободного рынка блага неуклонно увеличиваются в количестве, улучшаются в качестве и становятся более доступными все более широким слоям населения. Таким образом, в свободном рынке не существует “пирога”, который можно разделить на части между элитами или “взять и поделить”. Материальные и духовные блага инклюзивной системы накапливаются и улучшаются, сообразно неустанной природе каждого человека что-то делать и чего-то добиваться.

Что касается эксклюзивных систем, то предпочтения их лидеров не выходят за пределы погони за рентой — жаждой получения прибыли из имеющегося богатства. Поскольку блага в такой системе прирастают крайне медленно, то это означает неизбежную бедность большинства и сверх-роскошь меньшинства, т.е. социализм. В самом деле, история до сих пор не знает ни одного успешного примера переноса теории социализма как общества равенства в практику. Любая система, которая позиционирует себя как социалистическая, превращается в эксклюзивную, её лидеры становятся мульти-миллиардерами, а большинство населения живет убогой жизнью. Это означает не что иное, как порочность социалистических идей, не смотря на их изначально кажущуюся справедливую направленность. Корнем такого положения дел является, по-моему, неадекватное представление о природе богатства — социализм предполагает, что секрет процветания достигается путем равного распределения имеющегося между всеми блага. При этом неизбежно так же, что те, кому доверено распределить, приберегают для себя странным образом побольше, чем положено. Из-за такого отношения к материальным благам, мотивация к созданию чего-то нового очень слабая, предпринимательство и инициатива не приветствуются, общество стагнирует. Следовательно, в условиях, когда нет настроения делать новое богатство, остается только получать ренту от старого.

Отсюда так же следует, что эксклюзивное распределение по природе своей враждебно инновациям, поскольку инновации угрожают положению тех, кто получает ренту и забирает себе большую часть “пирога”. В РФ, например, документ “О Стратегии экономической безопасности РФ до 2030 года” открыто называет угрозой экономической безопасности развитие энергосберегающих, зеленых технологий и снижение материалоемкости. Этот подход логичен, поскольку в сырьевой экономике России “пирог” распределен между ограниченным кругом лиц, лояльных государству или являющихся его частью. Т.е. инновации в РФ крайне нежелательны с точки зрения получателей ренты за счет продажи сырья населению и за рубеж.

***
Примечание: я запрещаю полное использование данного материала без моего разрешения. Если вы увидели эту статью на другом ресурсе, имейте в виду, что она была опубликована без моего согласия. Эксклюзивно для подписчиков Economics & History и моей страницы на Medium!