Все, что нужно знать о миграции и беженцах — анализ проблемы и её право-консервативное решение
Мигранты и беженцы — сегодня эта тема не сходит с экранов телевизоров и мониторов, мобильных телефонов и газет. Это одна из самых острых тем, целое поле боя, на котором воюют не только левые и правые, но и рыночники против рыночников. Миграция — свободные границы и свободный труд или угроза культуре, нарушение прав собственности народов на свою страну? Я хочу показать, что миграция миграции рознь и в целом, ни то, ни другое обозначенное выше мнение нельзя принимать однозначно. Миграция — это, прежде всего, процесс, который не является безобидным, не является исключительно вредным, но и однозначно полезным тоже. Всё зависит от того, о какой миграции мы говорим.
Аргументы за и против
Перво-наперво, от сторонников миграции можно услышать аргумент, что мигранты приносят обществу пользу, занимая низкоквалифицированные рабочие места и снижая издержки предпринимателей, тем самым снижая цены. Предполагается, что в странах старой Европы, в т.ч. России, мигранты просто необходимы, поскольку собственной рабочей силы в стране недостаточно. Подобный аргумент невозможно принять иначе, как с иронией, ибо он противоречит фактам. Каким?
Во-первых, нетрудно доказать, что местной рабочей силы, готовой занять рабочие места, не требующей высокой квалификации, всегда достаточно, если речь идет о европейских странах. Просто посмотрите на высокую безработицу в Испании, Италии, Франции, Греции и многих других. Европа легко может черпать рабочие ресурсы из таких стран, где безработица высока, в те страны, где она низка и есть спрос на такую рабочую силу. Все-таки ЕС имеет открытые границы. Другой вопрос — а почему безработица так высока и почему столько проблем с наймом на работу? Все очень просто. Завышенные профсоюзами и государством трудовые стандарты и процедуры увольнения попросту сдерживают предпринимателей на пути к расширению и найму новых работников. Слишком велики риски и издержки из-за МРОТ и процедур найма-увольнения. Кроме того, молодежь попросту не может работать на подработках, вроде чистить ботинки или подгонять машины на стоянку, как это делают в США, из-за трудовых стандартов. Этому явлению даже придумано свое название — Евросклероз. Иными словами, миграция в Европу низкоквалифицированных рабочих ничем не обоснована, поскольку там полно местной рабочей силы, которой искусственно не дают реализоваться.
В России проблема иная — мигранты действительно занимают рабочие места, где не нужна высокая квалификация, однако в стране полным полно местной рабочей силы, которой нет места — деревни и городки простаивают без нормальной работы, многие люди официально нигде не работают, но и не состоят на бирже труда. Привлекательность мигрантов в России в том, что основным их работодателем выступает государство и около-государственные отрасли — дорожное и жилищное строительство, уборка улиц, различные ГУПы. Вы же понимаете, что в основном работники всяких ГУПов, занимающиеся уборкой общественного пространства, являются мигрантами? Так вот, как пишет Деловой Петербург, “в год на уборку городских улиц выделяется около 7 млрд рублей. На 2016 год финансирование сократили до 6,45 млрд рублей в рамках секвестирования бюджета. При этом бюджет городского комитета по благоустройству, который и отвечает за уборку дорог в Петербурге, составляет около 10 млрд рублей в год. Большую часть денег получают государственные предприятия, а не бизнес, который даже не допускают к конкурсам на эти работы”. И это только Петербург, а в других городах ситуация вряд ли сильно отличается.
Кроме того, для России мигранты из Средней Азии — не просто источник рабочей силы для госпредприятий. Это еще и долговременная политика — среднеазиатские автократии сохраняют относительную стабильность за счет того, что могут “избавляться” от миллионов молодых мужчин, которые едут за лучшей жизнью в Россию. Взамен предполагается лояльность и партнерство. Это, конечно, мое предположение, но я не думаю, что оно так уж невероятно.
Во-вторых, если мигранты могут заполнять рынок низкоквалифицированного труда, то это никак не объясняет, почему зачастую вместе с мигрантом, нашедшим в стране работу, приезжает его семья. Ответ тут только один — нет должного контроля над этой проблемой — а это действительно проблема, поскольку такой переезд не мотивирует вернуться обратно на родину.
В-третьих, даже если бы мигранты всегда были ответом на спрос на низкоквалифицированный труд, это не означало бы однозначного блага для экономики принимающей страны. Известно, что отсутствие изобилия такого труда мотивирует совершать технологические усовершенствования и инновации. Если у меня нет уборщика снега в моем дворе, я скорее куплю какую-нибудь снегоуборочную машину. Если мне не хватает рабочих рук на предприятии, я вложу сбережения в роботов. Это не значит, что роботизация крадет рабочие места — наоборот, мои инновации создадут новые рабочие места, но уже не низкоквалифицированные, а требующие знающих толк в машинах инженеров и сервисных консультантов. И если в стране нет идиотского трудового кодекса, который усложняет найм и увольнение, предприятия смогут легко и в краткие сроки обучить сервисных консультантов из местной молодежи, тех же студентов. Я говорю об этом, в некотором роде, понимая ситуацию изнутри, так как сам на первом курсе подрабатывал в магазине электроники — всего два месяца хватило, чтобы из новичка я стал знатоком бытовой техники (которая тоже является элементом роботизации и механизации), существовавшей на тот момент времени. Вообще, чтобы обслуживать машины, не нужно учиться много лет для работы на сервисной станции. А ведь это уже совсем другие зарплаты. Сервис по обслуживанию техники актуален всегда и чем больше техники — тем больше рабочих мест, чтобы её обслуживать.
Иными словами, заявление, что миграция помогает рынку труда, само по себе очень шаткое — все зависит от ситуации. Проблема в том, что мы просто не можем оценить, насколько современная миграция в ЕС и РФ соответствует рыночному спросу на труд в силу зарегулированности экономики со стороны государства и участии государства в привлечении мигрантов. Пока государство играет роль крупного нанимателя мигрантов, неизбежно искаженное восприятие рынка труда как такового. Усугубляет проблему и то, что государство очень щедро оплачивает мигрантов пособиями (в ЕС) и игнорирует различия в культуре.
О свободных границах говорят и либертариацы, и социалисты. Одни полагают, что границы между странами являются этатизмом и вмешательством государства в личные дела людей, другие следуют своему интернациональному долгу. Игнорируются такие вещи, как культурная совместимость и нарушение прав частной собственности.
Проблема культурной совместимости стала актуальной в последние десятилетия, когда количество мигрантов с совершенно чуждой культурой, превысило те значения, которые можно было бы игнорировать. Сегодня это уже близко к катастрофе. В ЕС и РФ, исторически христианских странах, количество мусульман крайне велико: 15–25 млн в РФ (и точной цифры не скажет никто), и по 5 млн во Франции, Германии, по 2 млн в Испании и Италии и около 4 млн в Великобритании. Лишь небольшая их часть относится к традиционным жителям этих стран. Большая часть — это мигранты или их дети и беженцы. Выросшее число терактов и уличных столкновений между противниками и сторонниками мигрантов в последнее десятилетие показывают, что просто так этот процесс не проходит. Между христианской и мусульманской культурой есть очень большая разница в мировосприятии и ошиблись те, кто считал, что мусульмане легко ассимилируются на Западе, восхищаясь технологическими достижениями. Ислам — это отдельная древняя культура и цивилизация со своими собственными представлениями о том, что хорошо, а что плохо. Мусульмане не стали восторгаться европейской демократией и технологиями, так как их религиозные убеждения оказались первичнее — это не значит, что они категорично отрицают демократию и технологии, но это значит, что их иерархия ценностей отличается от европейской. Отсюда следует, что если мы говорим миграции “да”, то мы также должны сказать — у нас есть своя культура, которую мигранты должны принять и отказаться от своей. И строить свою политику, исходя из этих соображений. И не только из этих.
Выше я упомянул, что миграция в виде открытых границ абсолютно противоречит принципу частной собственности. Я действительно так считаю, хотя раньше не видел здесь совсем уж очевидной взаимосвязи. Дело в том, что как индивид, человек является собственником своего дома, машины, предприятия и т.д. Но индивиды объединены в общество, которое не возникло из ниоткуда, не находится в вакууме, а является следствием непрерывного развития предшествующих поколений, передавших нам что-то, что мы называем своей культурой, ценностями, принципами, даже включая стиль архитектуры и кухню. Это само по себе слишком ценно, чтобы игнорировать и является своего рода собственностью как индивидов, так и общества в целом. Все вместе это иногда называют страной и её культурой. Так вот, миграция-открытых-границ напрямую угрожает этому положению дел. Угрожает в силу того, что мигранты оседают в городах, постепенно растут численно, создают свои собственные общины и уже их культурные ценности в пределах страны начинают играть какую-то роль. Хорошо ли это? Ну, скажем так, если бы христиане-европейцы могли спокойно создавать свои общества в городах Ирана, Афганистана, Пакистана или Аравии — то это было бы, по-крайней мере, честно. Но почему-то выходит так, что в этих странах христиан всячески ущемляют в правах, навязывая свои традиционные правила. В то время как в Европе и России играют в непонятную игру равенства для всех.
Все это создает очень опасный дисбаланс в стране. Культура — это ценности общества и конкретных его индивидов. Индивиды выражают свою политическую власть на выборах и выдвигаются на выборы, чтобы управлять государством. Как думаете, обладающие правом голоса представители культур ислама, индуизма, иудаизма или буддизма будут, на политическом поле, вести борьбу за интересы христиан?
Все вышесказанное, разумеется, не означает, что я считаю аргументы расистов, евроскептиков и альт-райтов убедительными. В самом деле, их нытье про скорое падение Запада очень утомляет. Узость их взглядов на то, что белой расе приходит конец и неспособность увидеть союзников в лице христианских народов Латинской Америки, Африки и Азии только усложняет положение. Именно религиозная составляющая имеет здесь первоочередное значение — именно потому, что они сами выделяют мигрантов прежде всего по религиозному принципу, а не расовому. Случаи насилия, теракты, культурная несовместимость происходят вовсе не с нигерийскими католиками. Последние, в сущности, сами находятся на фронте культурного противостояния. Если Европа хочет сохранить свою идентичность, она не должна отказываться от былой политики активной культурной экспансии в страны южнее экватора, замыкаясь на местечковые особенности. Иными словами, есть огромный потенциал христианского интернационализма в противовес социалистам, когда народы разных рас объединены одной европейской культурой и христианским вероисповеданиям. И его можно сделать мощным оружием, в том числе инвестициями в экономику христианских африканских стран и Латинской Америки, что снизит миграцию оттуда и усилит позиции европейцев там. Кроме того, нет смысла скрывать, что именно африканцы сейчас находятся в ситуации реального культурного противостояния с оружием в руках. Европа не может себе позволить отказаться от союзников.
Моральный фактор
От церковных иерархов я слышал аргумент, что Церковь и Европа обязаны помочь мигрантам и беженцам всем, чем может, ради исполнения христианского долга. Сохраняя свою верность Учению Католической Церкви, я не могу согласиться с этими частными мнениями иерархов. Во-первых, выше я описал, к чему приводит политика открытых границ и доброхотства. Во-вторых, нельзя игнорировать тот факт, что благотворительность не может работать по-принципу анонимного перераспределения, а именно так и работает государственная система социального обеспечения. Лагеря беженцев, помощь пособиями, содержание, обучение — всё это не делается бесплатно, а перераспределяется за счет налогов других людей без согласования с их позицией. Я сомневаюсь, что такой принцип “взять и поделить” имеет отношение к христианству. Если где-то что-то отдали, значит в другом месте взяли. Но и это ещё не всё. Сами по себе беженцы и мигранты не являются априори нуждающимися людьми. Не все беженцы в Европе и мигранты в ЕС и РФ являются нуждающимися в буквальном смысле этого слова. Большинство из них — молодые мужчины, которые нашли средства для того, чтобы совершить свое путешествие. Женщин и детей среди них явное меньшинство. Не все они прибыли из стран, где идет война. И не все они хотят работать — иначе не объяснить, почему большинство беженцев стремиться попасть в Германию — именно там самые щедрые пособия. Хотя лидерами по числу беженцев являются Сирия, Афганистан и Ирак — не самые безопасные страны — но в списке фигурируют Албания, Пакистан, Эритрея — в этих странах нет войн. Другое дело с мигрантами — они прибывают из Турции, Алжира, Туниса и Марокко — явно не горячие точки.
Выход из ситуации
Итак, какой же выход мы можем найти из этой ситуации? По-моему мнению, он может быть только право-консервативным — то есть рыночным и культурным одновременно.
Миграция без открытых границ как противовес миграции открытых границ — это хорошее решение. Что оно подразумевает? Схема простая: спрос на труд + найм на международном рынке труда через специализированные агентства + открытая миграция для лучших. Прежде всего, миграция должна полностью соответствовать спросу на труд в стране, куда хочет прибыть мигрант. Это, конечно, не означает, что предприятиям надо запретить нанимать иностранца до тех пор, пока не выяснится, что среди местных нет спроса на работу. Это означает, что если мы говорим о трудовой миграции, то такой мигрант может приехать в страну для работы только в одном случае — если его пригласит местная компания/частное лицо. Приглашение можно получить через специализированные агенства, которые занимаются подбором персонала по всему миру — такая схема уже работает в Южной Корее и Сингапуре. Кандидат на трудовую визу сначала получает приглашение и уже только потом приезжает — на готовое рабочее место, на определенный срок, с определенными гарантиями и под ответственность конкретного работодателя. Если мы говорим о беженцах — то ориентиром должен служить культурный фактор — предпочтение христианам, поскольку беженец приезжает не один, а с семьей. Если мы говорим о свободной миграции — то она, конечно же, допустима, но при условии, что мигрант готов инвестировать в экономику принимающей страны, готов купить жилье и готов ассимилироваться.
Наконец, отмена завышенных трудовых норм, пособий и МРОТ будет играть важнейшую роль в борьбе с культурной несовместимостью и терроризмом. Известно, что пособия выплачивались террористам даже тогда, когда они воевали на Ближнем Востоке — неповоротливая гос. машина попросту не успевает распознавать такие факторы риска. Отсутствие такого мотива, как пособие, будет демотивацией для беженцев и мигрантов, которые не горят желанием ассимилироваться и работать в принимающей стране. Многие уже успевшие приехать даже уедут обратно на родину. А либерализация трудового кодекса (которая, кстати, сейчас проходит во Франции) сделает рынок труда более гибким и предоставит европейской молодежи более широкие возможности для заработка.
