Игра в кальмара — почему это очень правильный фильм
Досмотрел нашумевший южнокорейский сериал “Игра в кальмара”. Поскольку коммунисты потекли от этого сериала, по какой-то причине посчитав, что раз сериал рассматривает проблемы современной социально-экономической системы, то это значит, что он социалистический, я решил расставить все точки над i, благо сериал я смотрел очень внимательно.
1.Довольно очевидная вещь, но до рудых и сёминых доходящая с трудом — критика капитализма не означает пропаганду социализма. Режиссер и сценарист сериала Хван Дон Хёк вообще-то очень давно снимает социальное кино. Социальное — это когда в своей работе ты поднимаешь социально значимые проблемы в обществе, которые хочешь решить с помощью своего творчества. Никаких революций, призывов к смене формаций и т.п. у Хван Дон Хёка в фильмах нет и в помине. Несколько его работ посвящены проблеме усыновления. Фильм “Суровое испытание” посвящен реальному событию, когда учащиеся школы для глухонемых детей подвергались сексуальному насилию со стороны учителей и дело было замято из-за коррупции в полиции и во власти. Фильм вызвал общественный резонанс и стал причиной принятия “Закона Тогани”, который отменял срок давности за сексуальные преступления против детей. Хван тогда сказал, что «занялся кинопроизводством, потому что был так разочарован всеми этими нерешёнными социальными проблемами, которые я видел. Мы можем видеть через фильмы, насколько изменился мир. Вы не можете изменить общество с помощью всего одного фильма, но глядя на последствия выхода этого фильма, мы можем думать о силе, которую фильм имеет с точки зрения положительного воздействия на общество». Впрочем, есть у Хвана картины на тему корейской истории.
Таким образом, данный режиссёр не продает марксизм в интернете, он раскрывает РЕАЛЬНЫЕ и КОНКРЕТНЫЕ проблемы. По его словам, он «хотел отразить экстремальную соревновательность, присущую современному капиталистическому обществу. Часто она напоминает гонку на выживание». Это абсолютная правда для многих современных обществ, включая наше, российское. Но это не критика “слева”. Существует такое явление, как самокритика. И учитывая, что главная картина Хвана вышла в свет благодаря такому гиганту, как Нетфликс, и это не вызвало у режиссера никаких возражений, едва ли можно поверить, что речь идет об авторе-социалисте. К слову, в “Игре в кальмара” режиссер раскрывает, помимо прочего, проблему работы полиции, которая зачастую реагирует слишком поздно и нехотя — в фильме эта тема обыгрывается как минимум дважды.
Симптоматично, что северокорейский режим обрадовался этому фильму и использовал его для пропаганды. И это тот режим, где сотни тысяч людей реально живут в условиях, схожих с “игрой в кальмара”.
2. Далее, сёминщина почему-то не обратила внимание на мир, который был предложен в качестве альтернативы обыденности. Во-первых, система “игры в кальмара” (далее я буду называть его обществом в игре) основана на абсолютном равенстве участников, которые «во внешнем мире страдали от дискриминации и ущемления». Об этом фильм говорит прямо, устами Распорядителя. Во-вторых, у общества в игре нет денежной экономики, зато есть тотальный дефицит: времени (что в марксизме эквивалентно стоимости), еды, одежды и свободы перемещения. Обществе в игре — антитеза реальному миру, но какая? В реальном мире игроки в долгах и проблемах, а общество игры позиционировало себя как место, где у участников появится возможность решить их проблемы. Но участники не были готовы к тому, что их ждет жестокий мир, где они сталкиваются с дефицитом, прежде всего, самой жизни. Как по мне, это идеальная метафора социализма — эксперимент, обещающий все, но оборачивающийся для большинства в лучшем случае нищетой, а в худшем — смертью. При этом одна половина охраняет, а другая работает (прямо как в КНДР или СССР при Сталине). Быт в обществе игры четко расписан по часам, есть централизованная раздача пищи и даже характерная для социализма изоляция (в данном случае на острове).
3. Анти-кредитный посыл фильма абсолютно верен и в нём нет ничего социалистического. Я и сам пишу об этом постоянно. Больше похоже, что автор фильма навернул несколько папских энциклик, а не Маркса (хотя я понятия не имею, что он читал из этого, но художественное произведение часто выходит за пределы задумки автора и может жить своей жизнью, получая новые интерпретации). Повальное кредитование, как основа современной социально-экономической системы, должно быть уничтожено. Оно усиливает сильное неравенство, которое в Корее действительно существует и которое является унизительным прежде всего в рамках гражданского самосознания. В конце фильма даже специально проговаривается, что Южная Корея занимает высокое место в антирейтинге уровня закредитованности населения. Моё почтение автору, и точно такое же почтение ему может выразить любой последовательный сторонник АЭШ, ибо эта школа действительно громит систему частичного резервирования и кредитной иглы, в отличие от марксизма и его производных.
4. Фильм против кредитов и богатых людей в той же степени, что и против бедных. В первых двух сериях хорошо показана причина бедствий главного героя — он постоянно совершает одни и те же ошибки, слишком несерьезно относится к деньгам и постоянно делает ставки в азартных играх. В первой серии он вообще показан просто омерзительным персонажем, не просто живущим за счет пожилой матери, но еще и упрекающий её за маленькую зарплату.
Далее мы видим участников игры. Кто это, бедняки? Вовсе нет. Один из героев — бандит. Другой — прежде богатый выпускник Сеульского университета, гордость района, опытный инвестор. Третий — девушка, сбежавшая из Северной Кореи и пытающаяся спасти свою семью. Четвертый — пакистанец-мигрант, укравший деньги у своего начальника. И т. д., и т. д. Оказавшиеся в обществе игры люди происходят из самых разных социальных слоев общества, от верхов, до низов. При этом в борьбе за приз одни остаются людьми, а остальные теряют человеческий облик — и этот процесс никак не привязан к их социальному происхождению. “Бедняки” готовы убивать друг друга даже в самой отчаянной ситуации, в которой уже ясно, что они умрут. И, что важно, и на чём акцент в сериале делается неоднократно, игроки сами, добровольно, пошли на участие в игре, имея возможность прекратить её в любой момент.
В конце фильма создатель игры (называть его я, конечно же, не буду) говорит, что бедные и богатые похожи — их обоих гнетет жизнь. И это правда, чрезмерное богатство или унизительная бедность, в сущности, две стороны одной медали. Полноценная жизнь в обществе возможна лишь при абсолютном доминировании среднего класса.
Главный герой, сначала работавший на заводе, а затем неудачно попытавшийся в бизнес, после победы в “игре в кальмара” не превращается в деградировавшего миллиардера. После года отхождения от произошедшего он идет в парикмахерскую, покупает себе костюм, решает проблемы тех, за кого обещал поручиться своим умершим во время игры друзьям, и…вместо того, чтобы лететь к дочери в США, возвращается обратно, по всей видимости, чтобы бороться с организацией “Игры в кальмара”.
5. Таким образом, фильм ни в коей мере нельзя рассматривать как социалистический. В нем с отрицательной стороны показана не столько некая политическая идеология, сколько конкретные проблемы корейского общества (понятно, что “капиталистического”). Но нигде в фильме нет и намека на то, что выход — в социализме. Зато в качестве альтернативы, по сути, предлагают солидарность, дружбу, доверие, горизонтальные связи.
Если посмотреть на личность главного героя, Сон Ки Хуна, то, несмотря на всю свою противоречивость, он оказывается одним из самых человечных персонажей, готовым на честную командную игру (при этом вызывающим отвращение в начале фильма). Его наивность и открытость спасла ему жизнь, и этот сюжет непосредственно завязан на пожилом игроке 001, самом слабом и беспомощном (как кажется на первый взгляд) в игре, заботу о котором проявляет только Ки Хун, а все остальные избегают, полагая, что старик совершенно беспомощен. Подлость, предательство, жестокость выгодны лишь в краткосрочной перспективе, но в долгосрочной оказываются неэффективной стратегией, и ведет таких участников к неминуемой гибели.
О силе доверия и веры в человека в фильме недвусмысленно говорится минимум трижды:
I.) Когда игроки в четвертом туре выбирают себе напарника, старик с номером 001 и главный герой, еще не зная, что выбирали они себе не напарника, а соперника, называют друг друга “канбу”, что означает человека, которому ты можешь доверить во время игры абсолютно все. Философия “канбу” фактически спасает главного героя от смерти.
II.) В том же туре Кан Сэ Бёк нехотя берет себе в напарники Чи Ён, которая обещает “сделать все, чтобы она победила”. Узнав, что они не напарники, а соперники, Чи Ён выполняет свое обещание, поддавшись Сэ Бёк, тем самым отдав свою жизнь за неё.
III.) В последней серии, где главный герой держит пари с создателем игры, последний уверяет Сон Ки Хуна, что людям нельзя доверять, и они не помогут даже лежащему на улице под снегопадом бездомному. В итоге Создатель проигрывает и умирает, потому что за бездомным приезжает помощь.
Таким образом, фильм скорее дает надежду, основанную на вере в человека, который способен изменить систему. Эти перемены идут изнутри, через силу человеческих качеств, приверженность общечеловеческим, христианским, принципам. Фильм акцентирует внимание на индивиде со всеми его противоречиями, ответственного за свои решения, а не на некой системе, которая способна спасти всё человечество. В сюжете ВСЁ построено на индивиде. “Ты не такой” — говорит Кан Сэ Бёк Ки Хуну, когда тот хочет убить своего друга детства, пока тот спит. И Ки Хун действительно не такой. Даже в самом конце игры, одолев последнего своего соперника, он пытается спасти его, воспользовавшись правом прекратить игру при достижении большинства голосов “против”. Здесь уместно будет сказать, что фильм учит правильной морали — будь хорошим, будь человеком, а не зверем. Это и выгодно, и правильно. Один из моих зрителей обратил внимание на христианский подтекст фильма — победитель Сон Ки Хун был под последним, 456-м, номером, но стал первым, как буквально (победив в игре), так и образно, в тот момент, когда игрок 001 дает ему свою куртку (с соответствующим номером). Это идея из 13 главы Евангелия от Луки, где сказано: “И вот, есть последние, которые будут первыми, и есть первые, которые будут последними”.
Многие любители запрещать уже начали против этого сериала войну, под предлогом “заботы” о детях. В действительности, они просто хотят снять с себя ответственность в вопросе воспитания детей. Мол, сейчас запретим — и объяснять поступки героев будет не нужно. Хотя фильм и правда очень жестокий, тяжелый и сложный, его не нужно смотреть впечатлительным подросткам, но скорее потому, что они будут смотреть его одни, без родителей, и вместо обсуждения важных проблем, затронутых в фильме, будут играть в “кальмара” со своими сверстниками.
Что же до продавцов марксизма, то они склонны повсюду видеть некие диалектические противоречия и борьбу вселенских масштабов между капиталистами и рабочими, идеологизировать в своих шарлатанских интересах любое явление из искусства и любую социальную проблему, которую можно решить эволюционным, а не революционным, путём.
Примечание: я запрещаю полное использование данного материала без моего разрешения. Если вы увидели эту статью на другом ресурсе, имейте в виду, что она была опубликована без моего согласия. Эксклюзивно для подписчиков Economics & History, Medium и моей страницы на Яндекс-Дзен!
