Что происходит с российской медициной?
Эту статью уже давно следовало бы написать. На российскую медицину уже просто невозможно смотреть и её все ухудшающееся положение касается всех нас. Это именно та область, где право-консервативные реформы следовало бы проводить быстрее всего.
В Санкт-Петербурге от пневмонии умерла 16-летняя девочка-астматик, которой не успели оказать профессиональную медицинскую помощь. Теперь врачам грозит уголовное дело. Таких историй в России много: причина не только и не столько в халатности или неосторожности врачей, а в равнодушии к человеческой жизни как со стороны некоторых медиков, так и государства и общества в целом. О другом ужасающем случае убийственной медицины можете посмотреть вот это мое видео — речь там идет о смертях младенцев в Брянском перинатальном центре.
Из более свежих примеров: “В центральной городской больнице № 20 Екатеринбурга скончалась 30-летняя пациентка, которую «выселили» из палаты в коридор из-за криков. Как сообщает телеграм-канал «Лампа», женщину госпитализировали с панкреатитом, но из-за громких криков выставили в коридор, не оказав должной помощи. Муж пациентки Андрей Богданов рассказал, что просил врачей о помощи, говорил, что его супруга плохо дышит, но они сказали, что женщина спит, а затем констатировали смерть. Управление здравоохранения администрации Екатеринбурга начало служебное расследование в связи со смертью пациентки. Ранее «Рамблер» сообщал о смерти в приемном отделении екатеринбургской больницы 28-летней женщины на восьмом месяце беременности”. Другой свежий примерчик — врачи угрожали пациентке за негативный отзыв о своей коллеге.
Равнодушие к жизни со стороны государства?Полагаю что это одна из причин. Но здесь есть целый комплекс причин и решений, которые я вкратце обрисовал ниже. Почему гос. медицина в России все хуже и хуже? Почему цены на медицину такие высокие, как и на лекарства? Что делать? Не стоит полагать, что люди настолько жестоки, что допускают раз за разом такие трагедии, когда проблема в самой медицинской системе, глубоко порочной и неэффективной. Итак:
1.Государственная медицина не несет ответственности перед пациентами, потому что они не рассматриваются как клиенты, от степени удовлетворения которых зависит репутация учреждения. Пациент — это такой досаждающий уютному чаепитию персонаж, который пришел тут со своими “болячками” и мешает врачу мирно общаться с коллегами в кабинете. Между врачом и пациентом не устанавливается взаимосвязь “услуга за услугу”, т.е. связь, возникающая между сторонами в ходе обмена. Пациент либо платит в кассу гос. учреждения, из чего сам врач получает копейки; либо не платит ничего в каждый конкретный раз, потому что получает мед. обслуживание за счет фонда ОМС (т.е. налогов). Нет конкуренции, нет обмена, нет и ответственности.
Однако в последние годы растет “теневой” сектор медицины, когда пациенты рассчитываются с врачами по договоренности. Стоимость услуги в таких случаях ниже, чем если бы пациент заплатил в кассу. Правда ответственность врача, в случае чего, трудно будет доказать.
2. Гос. мед. учреждения перегружены больными простудой и прочими “смертельно” опасными заболеваниями. Когда услуга в больнице “бесплатна”, то из-за любой болячки человек бежит в поликлинику, устраивая очереди. Иными словами, люди недобросовестно относятся к медицинской услуге, хотя это следствие ложной бесплатности мед. услуг. В какой-то степени следствием такой системы стал дефицит коек для тяжелобольных коронавирусом. Когда в мире бушует пандемия коронавируса, нехватка мест для тяжело больных COVID-19 вызвана переполненностью больниц зараженными, которые переносят новую болезнь относительно легко и могли бы находиться на карантине дома.
3. Врачи представляют собой закрытую касту со своей этикой и понятиями. Они не стремятся конкурировать между собой и не выдают друг друга. В сущности, они сформировали мощную лоббистскую группу, которая в свое время, в частности, сыграла решающую роль в национализации медицинской системы страхования в Великобритании в начале XX века, о чем писал Дэвид Грин в книге “Возвращение в гражданское общество”. Лучшая альтернатива: независимые семейные практикующие врачи, чья деятельность не освящена тайной медицинских истин, а может подвергаться общественному контролю со стороны семей, рабочих и иных организаций и т.д., т.е. со стороны клиентов. Сегодня врачи неохотно объясняют пациентам все этапы лечения и диагнозы, а их действия не подвергаются проверке. Не стоит забывать, что врач — это человек, который живет за счет горя и проблем других людей, как странно это бы не звучало. Стоит оставить раболепные благодарности врачам в стороне и понять, что врачи — не небожители, спустившиеся к нам с небес, чтобы бескорыстно помогать человечеству. Они получают за свою работу хорошие деньги. Во многих странах врачи — одни из самых высокооплачиваемых профессий.
4. Необходим национальный справочник врачей и мед. учреждений с системой рейтинга, где вероятность фейковых положительных отзывов стремилась бы к нулю. В то же время необходимо мотивировать каждого пациента оставлять отзывы о работе лечащего врача, в т.ч. положительные (которые люди оставляют, обычно, менее охотно).
5. Российский сектор частной медицины слишком мал, а цены в нем чуть выше, чем в гос. учреждениях. Это следствие недостаточной конкуренции между частными учреждениями и давление со стороны гос. учреждений, конкурировать с которыми у частных клиник нет никаких шансов. Хотя и намечается тенденция конкуренции частных клиник с “кассовой” медициной, т.е. платными услугами в госклиниках, но последние имеют больше возможностей, чем первые — у них лучше оборудование, меньше проблем с налоговыми службами и т.д. У частных клиник есть такие преимущества, как меньшие очереди, лучшее обслуживание и более высокие шансы для получения “техподдержки”, т.е. поддержания контакта с лечащим врачом вне стен клиники. Под последним подразумевается такая полезная и необходимая практика, как возможность связаться со своим врачем не только в стенах больницы после регистрации, но и через мессенджеры, соцсети или телефон. Это позволяет сэкономить на приёме. Но в гос. учреждениях врачи идут на такой контакт менее охотно по понятным причинам, так как они за это ничего не получат. Тут уже все зависит от человечности врача.
6. На российском рынке сложилась около-государственная монополия и лоббизм на рынке лекарств. Ряд лекарств относится к “жизненно необходимым и важнейшим лекарственным препаратам” (ЖНВЛП), цена на них регулируется государством, что привело к тому, что на них не действуют скидки в аптечных сетях, следовательно, цены на них завышены, хотя изначально цель была поставлена сохранять их доступность. Так, крупнейшая фармацевтическая компания Фармстандарт (ранее связанная с Романом Абрамовичем) производит препарат Арбидол, который внесен в список ЖНВЛП, следовательно должен быть в каждой аптеке России. Его даже “прорекламировал” Владимир Путин в ходе визита в Мурманск в 2010 году, спросив у аптекаря наличие и цену. При этом препарат, по некоторым данным, не имеет однозначно доказанной эффективности. Как минимум, только в 2015-м году Фармстандарт получил субсидии от государства, наряду с другими российскими фармацевтическими компаниями.
7. Российская медицина представляет собой, в сущности, регулируемый и субсидируемый полу-государственный монополизм с мощными лоббистскими структурами. Это означает, что цены на многие лекарственные препараты не реагируют на рыночные механизмы. Результатом стал периодически возникающий то тут, то там дефицит лекарств в разных регионах России, см. материал.
8. Даже в условиях большого социального государства ряд проблем можно было бы избежать, если бы федеральный бюджет тратил меньше денег на бюрократический аппарат, социалку и силовиков, и больше — на медицину. В любом случае это были бы те траты, которые впоследствии дали бы положительные плоды — более здоровое население, снижение смертности и т.д. Следовало бы постепенно уменьшать долю государства в медицинском секторе, постепенно переводя услуги на частную и платную основу, одновременно ликвидировав отчисления из налогов на медицину. В то же время, следовало бы разобраться с монополизмом и лоббизмом в секторе, отменить все ограничения на качественные иностранные лекарства, акционировать самые крупные больницы с передачей части акций работникам, мотивировать крупные предприятия самостоятельно строить собственные больницы для своих работников, а также приглашать иностранные корпорации, имеющие соответствующий опыт (например компания Samsung имеет очень успешный и богатый опыт частной медицины).
9. Говоря о снижении государства в секторе мед. услуг, мы прежде всего подразумеваем отход от государственного медицинского страхования, которое в любом случае не покрывает многие нужды для лечения и развитие добровольного страхования, которое я подразделяю на следующие два типа. Первый — прежде всего, страхование работника компанией, либо страховая система в рамках рабочего союза, которым только предстоит появиться в России. Основой мед. обеспечения должна стать система больниц при компаниях, которые обеспечивают своим работникам весь спектр медицинских услуг (однако сегодня уже есть страхование работников в ДМС, так что начинать “с нуля” не требуется). При этом для достижения такого результата следует синхронно снижать налоговую нагрузку с физлиц и юрлиц. Другой формой страхования может служить самоорганизация рабочих в собственные союзы страхования, где они будут создавать собственные страховые фонды. Второй тип — частные страховые компании, с которыми может подписать соглашение любой человек. Однако для развития самоуправления в РФ приоритетнее первый вариант.
Примечание: частичное или полное использование материала возможно только с согласия автора. По всем вопросам пишите: https://vk.com/stankevichyus
